Гераклит
Фрагменты, 500 год до н.э.
Прекраснейшая обезьяна — отвратительна по сравнению с человеческим родом.
Мудрейший из людей по сравнению с богом кажется обезьяной и по мудрости, и по красоте, и во всем прочем.
Человеческий образ мыслей не обладает разумом, божественный же обладает.
Человеческая натура не обладает разумом, а божественная обладает.
Младенцем слывет муж для божества, как мальчик - для мужа.
Взрослый муж слывет глупым у бога, как ребенок – у взрослого мужа.
Ибо человеческий характер неразумен, божественный же разумен.
Муж считается глупым у божества, подобно тому как ребенок у взрослого.
Детские игры [говорил он про человеческие мысли].
Человеческие воззрения - детские игрушки.
Людям не стало бы лучше, если бы исполнились все их желания.
Всё течёт, всё меняется.
Мудрым можно считать только одно: Ум, могущий править всей Вселенной [всем через всё].
Что можно видеть, слышать, узнать, то я предпочитаю.
Природа любит прятаться.
Тайная гармония лучше явной.
Я искал самого себя.
Глаза и уши — дурные свидетели для людей, если души у них варварские.
Война — отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других — людьми, одних творит рабами, других — свободными.
Многознание уму не научает.
Для бодрствующих существует один общий мир, а из спящих каждый отворачивается в свой собственный
Хотя этот логос существует вечно, люди не понимают его - ни прежде, чем услышат о нем, ни услышав впервые. Ведь все совершается по этому логосу, а они уподобляются невеждам, когда приступают к таким словам и к таким делам, какие я излагаю, разделяя каждое по природе и разъясняя по существу. От остальных же людей скрыто то, что они делают бодрствуя, точно так же как они свои сны забывают.
Поэтому необходимо следовать всеобщему. Но, хотя логос всеобщ, большинство людей живет так, как если бы имело собственное понимание.
(О величине солнца). Шириной в ступню человеческую.
Если бы счастье заключалось в телесных удовольствиях, мы бы назвали счастливыми быков, когда они находят горох для еды.
Но напрасно они, запятнанные кровью, жертвоприношениями хотят очиститься, как если бы кто-либо, вступив в грязь, грязью пожелал бы обмыться. Безумным посчитал бы его человек, заметивший, что он так поступает. И этим статуям они молятся, как если бы кто-либо захотел разговаривать с домами; они не знают, каковы боги и герои.
Солнце - не только (как говорит Гераклит) новое каждый день, но вечно и непрерывно новое.
Враждующее соединяется, из расходящихся-прекраснейшая гармония, и все происходит через борьбу.
Ослы золоту предпочли бы солому.
Всякое животное направляется к корму бичом (необходимости).
На входящего в одну и ту же реку текут все новые и новые воды. Психеи же испаряются из влаги.
Быть довольным грязью. Свиньи грязью наслаждаются.
Большинство людей не разумеет того, с чем встречается, да и научившись, они не понимают, им же самим кажется, [что понимают].
Что за люди... Они не умеют ни выслушивать, ни сказать.
Родившись, они стремятся жить и, тем самым, умереть, лучше же сказать - успокоиться, и оставляют детей, порожденных для смерти.
Смерть - все, что мы видим, когда бодрствуем, а все, что мы видим, когда спим, есть сон.
Много земли перерывают золотоискатели и находя немного [золота].
Павших на войне боги почитают и люди.
Людей ждет после смерти то, чего они не ожидают и не предполагают.
(
Читайте также, что думает о жизни после смерти Роберт Брюс).
То, что самый испытанный [мудрец] знает и соблюдает, есть только мнение. И, однако, Правда настигнет лжецов и лжесвидетелей.
Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу - преходящим вещам; толпа же насыщается подобно скоту.
Этот космос, один и тот же для всего существующего, не создал никакой бог и никакой человек, - но всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим.
И воле одного повиновение - закон.
Закон в том, чтобы повиноваться воле одного.
Те, кто, слушая, не понимает, уподобляются глухим, о них свидетельствует изречение: «присутствуя, они отсутствуют».
Очень много должны знать мужи-философы.
Свиньи грязи радуются, птицы в пыли или в золе купаются.
Многознание не научает быть умным, иначе бы оно научило Гезиода и Пифагора, а также Ксенофана и Гекатея.
Мудрость заключается только в одном: признать разум как то что управляет всем при помощи всего.
Гомер заслуживает того, чтобы быть изгнанным из общественных мест и высеченным розгами, так же как и Архилох.
Своеволие следует гасить скорее, чем пожар.
Народ должен сражаться за закон, как за свои стены.
По какому бы пути ты ни шел, границ психеи ты не найдешь; столь глубок ее логос.
[Про самомнение он говорил, что это ] - священная болезнь.
О значительнейших вещах не будем судить слишком быстро.
Имя луку - жизнь, а дело его - смерть.
Один для меня – десять тысяч, если он наилучший.
В одну и ту же реку мы входим и не входим, существуем и не существуем.
Не мне, но логосу внимая, мудро признать, что все - едино.
Вечность - ребенок, забавляющийся игрой в шахматы: царство ребенка.
Война - отец всего и всего царь; одним она определила быть богами, другим-людьми; одних она сделала рабами, других-свободными.
Скрытая гармония лучше явной.
Я предпочитаю то, что можно увидеть, услышать и изучить.
В познании явных [вещей] люди совершенно обманываются, подобно Гомеру, который был мудрейшим из всех эллинов; ведь ребята, убивавшие вшей, обманули его, сказав: «То, что мы увидели и поймали, мы выбросили, а чего не увидели и не поймали, то носим».
Учитель весьма многих [вещей или людей ] - Гезиод, его считают знающим весьма много, - его, который не разумел, что день и ночь - одно.
Путь вверх и вниз - один и тот же.
Морская вода - чистейшая и грязнейшая. Рыбам она пригодна для питья и целительна, людям же-для питья непригодна и вредна.
Следует помнить также о том, кто забывает, куда ведет путь.
С тем, с чем они имеют наиболее непрерывную связь, - со [всеуправляющим] логосом они враждуют, и то, с чем они встречаются ежедневно, кажется им чуждым.
Не следует действовать и говорить подобно спящим [ибо и во сне кажется, что мы действуем и говорим].
[Не следует действовать, как [дети родителей], т. е., говоря попросту, - как мы переняли].
[Спящих Гераклит называет] работниками и сотрудниками того, что происходит в космосе.
Следует знать, что война всеобща и правда - борьба и что все происходит через борьбу и по необходимости.
Прекраснейшая обезьяна отвратительна по сравнению с человеческим родом.
С сердцем бороться трудно: всякое желание покупается ценою психеи.
[Большинство божественных дел] ускользает от понимания благодаря неверию.
Неразумный человек способен увлечься любым учением.
Для бодрствующих существует единый и всеобщий космос [из спящих же каждый отвращается в свой собственный].
В одну и ту же реку нельзя войти дважды.
Государь, чей оракул находится в Дельфах, не говорит и не скрывает, но знаками указывает.
Невежество лучше скрывать, но это затруднительно при распущенности и за чашею вина.
Собаки лают на тех, кого они не знают.
Если бы солнце не существовало, - несмотря на остальные светила, была бы ночь.
Я исследовал самого себя.
Глаза - более точные свидетели, чем уши.
У бога прекрасно все, и хорошо, и справедливо, люди же одно считают несправедливым, другое - справедливым.
Каков у них ум, или разумение? Народным певцам они верят, и учитель для них - толпа, ибо не знают они, что «многие - плохи, немногие же - хороши».
Никто из смертных, думаю я, не избежал своей судьбы.
Один день равен всякому другому.
Дурные свидетели для людей глаза и уши тех, у кого варварские души.
Никто из тех, чьи учения я слышал, не дошел до признания, что мудрое от всего отлично.
Скрывать невежество предпочтительнее, чем обнаруживать его публично.
Не лучше было бы людям, если бы исполнялось все, чего они желают.
Болезнь приятным делает здоровье, зло - добро, голод - насыщение, усталость - отдых.
Мышление - великое достоинство, и мудрость состоит в том, чтобы говорить истинное и чтобы, прислушиваясь к природе, поступать с ней сообразно.
Мышление обще всем.
Тем, кто желает говорить умно, должно укрепить себя этим для всех общим, как город, законом и много крепче. Ведь все человеческие законы питаются единым божественным, который простирает свою власть, насколько желает, всему довлеет и над всем одерживает верх.
Психее присущ самовозрастающий логос.
Всем людям свойственно познавать самих себя и мыслить.
Невозмужалый отрок ведет опьяневшего мужа, который шатается и не замечает, куда идет, ибо психея его влажна.
Сухое сияние - психея мудрейшая и наилучшая.
Образ мыслей человека - его божество.
Правильно поступили бы эфесцы, если бы все они, сколько ни есть возмужалых, повесили друг друга и оставили город для несовершеннолетних, - они, изгнавшие Гермодора, мужа наилучшего среди них, со словами: «да не будет среди нас никто наилучшим, если же таковой окажется, то пусть он живет в другом месте и среди других».
Природа любит скрываться.
Эту вот Речь (Логос) сущую вечно люди не понимают и прежде, чем выслушать [ее], и выслушав однажды. Ибо, хотя все [люди] сталкиваются напрямую с этой-вот Речью (Логосом), они подобны незнающим [ее], даром что узнают на опыте [точно] такие слова и вещи, какие описываю я, разделяя [их] согласно природе [=истинной реальности] и высказывая [их] так, как они есть. Что ж касается остальных людей, то они не осознают того, что делают наяву, подобно тому как этого не помнят спящие.
Поэтому должно следовать общему, но хотя разум (логос) – общ, большинство [людей] живет так, как если бы у них был особенный рассудок.
И изваяниям этим вот они молятся, как если бы кто беседовал с домами, ни о богах не имея понятия, ни о героях.
Ослы солому предпочли бы золоту.
Также и животные, дикие и домашние, в воздухе, на земле и в воде пасущиеся, рождаются, расцветают и гибнут, повинуясь законам бога: «всякая тварь бичом пасется», как говорит Гераклит.
На входящих в те же самые реки притекают в один раз одни, в другой раз другие воды.
Нельзя дважды войти в одну и ту же реку.
Свиньи грязью наслаждаются больше, чем чистой водой.
Большинство людей не воспринимают вещи такими, какими встречают их и, узнав, не понимают, но воображают.
Не умеющие ни слушать, ни говорить.
Ищущие золото, много земли перекапывают, а находят – мало.
Чем доблестней смерть, тем лучше удел выпадает на долю умерших.
Людей ожидает после смерти то, чего они не чают и не воображают.
Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу – бренным вещам, а большинство обжирается как скоты.
Закон именно в том, чтобы повиноваться воле одного.
Те, кто слышали, но не поняли, глухим подобны “присутствуя, отсутствуют”, – говорит о них пословица.
Многого знатоками должны быть любомудрые мужи.
Многознание уму не научает, а не то научило бы Гесиода и Пифагора, равно как и Ксенофана с Гекатеем.
Ибо Мудрым [Существом] можно считать только одно: Ум, могущий править всей Вселенной.
Своеволие надо гасить пуще пожара.
Народ должен сражаться за попираемый закон, как за стену города.
Границ души тебе не отыскать, но какому бы пути в каком бы направлении ты ни пошел: столь глубока ее психея.
Не будем наобум гадать о величайшем.
Выслушав не мою, но эту-вот Речь (Логос), должно признать: мудрость в том, чтобы знать все как одно.
Война – отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других – людьми, одних творит рабами, других – свободными.
Тайная гармония лучше явной.
Что можно видеть, слышать, узнать, то я предпочитаю.
Учитель большинства – Гесиод: про него думают, что он очень много знает – про того, кто не звал даже дня и ночи! Ведь они суть одно.
Путь вверх-вниз один и тот же.
Море – вода чистейшая и грязнейшая: рыбам – питьевая и спасительная, людям – негодная для питья и губительная.
Не следует действовать и говорить подобно спящим (ведь и во сне нам кажется, что мы действуем и говорим)...
Не следует [поступать и говорить] как «родительские сынки», т.е., попросту говоря, как мы переняли [от старших]...
Должно знать, что воина общепринята, что вражда – обычный порядок вещей, и что все возникает через вражду и заимообразно [= “за счет другого”].
Пифагор – предводитель мошенников.
Прекраснейшая из обезьян безобразна в сравнении с человеческим родом.
С сердцем бороться тяжело, ибо чего оно хочет, то покупает ценой души.
Большая часть божественных вещей ускользает от познания по причине невероятности [или неверия].
Дурaк любит восторгаться любой речью.
Для бодрствующих существует один общий мир, а из спящих каждый отворачивается в свой собственный.
Нельзя дважды вступить в ту же самую реку.
Владыка, чье прорицалище в Дельфах, и не говорит, и не утаивает, а подает знаки.
Невежество лучше прятать.
Собаки на того и лают, кого они не знают.
Не будь Солнца, мы бы не знали, что такое ночь.
Я искал самого себя.
Я выпытал самого себя.
Я исследовал самого себя.
Глаза – более точные свидетели, чем уши.
Для бога все прекрасно и справедливо, люди же одно признали несправедливым, другое – справедливым.
Большинство, т.е. мнимомудрые, «следуют певцам деревенской черни и поют мелодии толпы, того не ведая, что многие – дурны, немногие – хороши.
Глаза и уши – дурные свидетели для людей, если души у них варварские.
Чьи только речи я не слышал, никто не доходит до того, чтобы понимать, что Мудрое ото всех обособлено.
Невежество лучше прятать, чем выставлять напоказ.
Не к добру людям исполнение их желаний.
Болезнь делает приятным и благим здоровье, голод – сытость, усталость – отдых.
Целомудрие [самоограничение] – величайшая добродетель, мудрость же в том, чтобы говорить истину и действовать согласно природе, осознавая.
Здравый рассудок – у всех общий.
Когда взрослый муж напьется пьян, его ведет домой безусый малый; а он сбивается с пути и не понимает, куда идет, ибо душа его влажна.
Сухая душа – мудрейшая и наилучшая.
Личность – божество человека. Этос человека – его даймон.
Эфесцы заслуживают того, чтобы их казнили всех поголовно, а город оставили на безусых юнцов за то, что они изгнали Гермодора, <мужа> из них наилучшего, со словами: “Среди нас никто да не будет наилучшим, а коли есть такой, быть ему на чужбине и с другими!”
Природа любит прятаться.
Да не иссякнет у вас богатство, эфесцы, чтобы вы изобличались в своей порочности!
Демонов изваяниям они молятся не внемлющим, словно внемлющим, не воздающим, словно воздающим, не требующим, словно требующим.
Хотя этот Логос существует вечно, недоступен он пониманию людей ни раньше, чем они услышат его, ни тогда, когда впервые коснется он их слуха. Ведь все совершается по этому Логосу, и тем не менее они (люди) оказываются незнающими всякий раз, когда они приступают к таким словам и делам, каковы те, которые я излагаю, разъясняя каждую вещь согласно ее природе и показывая, какова она. Остальные же люди (сами) не знают, что они, бодрствуя, делают, подобно тому как они забывают то, что происходит с ними во сне.
Хотя этот логос существует вечно, люди не понимают его - ни прежде, чем услышат о нем, ни услышав впервые. Ведь все совершается по этому логосу, а они уподобляются невеждам, когда приступают к таким словам и к таким делам, какие я излагаю, разделяя каждое по природе и разъясняя по существу. От остальных же людей скрыто то, что они делают бодрствуя, точно так же как они свои сны забывают.
Поэтому должно следовать общему. Но хотя Логос всеобщ, большинство живет, как бы имея свое собственное разумение.
[О величине солнца] шириною в человеческую ступню.
Если бы счастие заключалось в телесных наслаждениях, то мы должны были бы называть счастливыми быков, когда те находят горох для еды.
И статуям этим они молятся, все равно как если бы кто-нибудь пожелал беседовать с домами. Они не знают, что такое боги и герои.
Как говорит Гераклит, не только ежедневно новое солнце, но солнце постоянно непрерывно обновляется.
Если бы все существующее превратилось в дым, то органом познания были бы ноздри.
Расходящееся сходится, и из различных (тонов) образуется прекраснейшая гармония, и все возникает через борьбу.
Ибо иное удовольствие у лошади, иное у собаки и иное у человека; как говорит Гераклит, "ослы солому предпочли бы золоту". Ведь ослам корм приятнее золота.
Животные дикие и ручные, обитающие в воздухе, на земле и в воде, рождаются, созревают и погибают, повинуясь божественным законам. Ибо, как говорит Гераклит, всякое пресмыкающееся бичом (Бога) гонится к корму.
На того, кто входит в ту же самую реку, каждый раз текут новые воды.
Свиньи радуются грязи.
Ибо большинство не понимают того, что им встречается, да и по обучении не разумеют, но самим им кажется будто они знают.
Не заслуживают доверия, (так как) они не умеют ни выслушать, ни высказать.
Родившись, они хотят жить и умереть, или, скорее, найти покой, и оставляют детей, чтобы и те умерли.
Ведь ищущие золота перерывают много земли и находят (золота) немного.
Павших на войне чтут боги и люди.
Ибо чем славнее смерть, тем больше получаемая награда.
После смерти ждет людей то, чего они не ожидают и о чем не думают.
Ибо наилучшие одно предпочитают всему: вечную славу (всему) тленному. Толпа же набивает свое брюхо, подобно скоту.
Этот мировой порядок, тождественный для всех , не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами вспыхивающим и мерами угасающим.
И повиновение воле одного (есть) закон.
Неспособные понять услышанного подобны глухим. К ним приложима пословица: "Присутствуя, они отсутствуют".
Ибо очень много должны знать мужи философы, по Гераклиту.
Свиньи купаются в грязи, птицы в пыли или в пепле.
Многознание не научает уму. Ибо, в противном случае, оно научило бы Гезиода и Пифагора, а также Ксенофана и Гекатея.
Мудрость заключается в одном: познавать мысль, как то, что правит всем во всем.
Он говорил, что Гомер заслуживает изгнания из общественных собраний и наказания розгами и точно того же (заслуживает) Архилох.
Самомнение должно гасить скорее, чем пожар.
За закон народ должен биться, как за свои стены.
По какой бы дороге ты ни шел, не найдешь границ души: настолько глубока ее основа (мера).
Самомнение он называл падучей болезнью и говорил, что зрение обманчиво.
Не станем делать торопливых заключений о важнейших вещах.
Один для меня десять тысяч, если он наилучший.
"Выслушав не меня, но Логос, мудро согласиться, что все едино", - говорит Гераклит.
Вечность есть играющее дитя, которое расставляет шашки: царство (над миром) принадлежит ребенку.
Война есть отец всего, царь всего. Она сделала одних богами, других людьми, одних рабами, других свободными.
Скрытая гармония сильнее явной.
Все то, что доступно зрению, слуху и изучению, я предпочитаю.
Люди, говорит он, обманываются относительно познания видимых (вещей), подобно Гомеру, который был мудрее всех эллинов, взятых вместе. Ведь его одурачили дети, убивавшие вшей, сказав: "Все то, что мы увидели и поймали, мы выкинули, а то, чего не увидели и не поймали, то носим".
Учитель же толпы Гезиод. Они убеждены, что он знает больше всех, он, который не знал, что день и ночь - одно.
Путь вверх и вниз один и тот же.
Морская вода - чистейшая и грязнейшая; для рыб она питательна и спасительна, людям же негодна для питья и пагубна.
Мнение Гераклита, называвшего человеческие мысли детскими забавами.
Должно помнить и о забывающем, куда ведет дорога.
С тем Логосом, с которым они имеют наиболее постоянное общение, правителем вселенной, они расходятся, и вещи, с которыми они ежедневно встречаются, кажутся им незнакомыми.
Не следует поступать и говорить, как во сне. Ведь и тогда кажется, будто мы действуем и говорим.
Не должно поступать, как дети родителей, то есть, выражаясь попросту: "так, как мы переняли".
Но должно знать, что война всеобща, что правда есть раздор и что все возникает через борьбу и по необходимости.
Самая прекрасная обезьяна безобразна по сравнению с родом людей.
Трудно бороться с сердцем. Ибо каждое из своих желаний оно покупает ценою души.
Но большая часть божественных (дел) ускользает от познания вследствие недостатка веры.
Глупый человек обычно пугается при каждом слове.
Гераклит говорит, что у бодрствующих единый общий мир, во сне же каждый уходит в свой собственный (мир).
В одну и ту же реку невозможно войти дважды, по Гераклиту.
Владыка, оракул которого в Дельфах, не сказывает, не утаивает, но намекает.
Ибо невежество (свое) лучше скрывать.
Собаки лают на тех, кого они не знают.
Если бы не было солнца, то, несмотря на остальные светила, была бы ночь.
Я вопрошал самого себя.
Глаза более точные свидетели, чем уши.
У бога все прекрасно, хорошо и справедливо; люди же считают одно справедливым, другое несправедливым.
Ибо каков у них ум или рассудок? Они верят народным певцам и учитель их - толпа. Ибо не знают они, что "много дурных, мало хороших".
Плохие свидетели глаза и уши у людей, которые имеют грубые души.
Из тех, чьи речи я слышал, ни один не дошел до познания, что мудрость есть от всего отличное.
Скрывать невежество лучше, чем выставлять его напоказ.
Людям не было бы лучше, если бы исполнялись все их желания.
Болезнь делает приятным здоровье, зло - добро, голод - насыщение, усталость - отдых.
Мышление есть величайшее превосходство, и мудрость состоит в том, чтобы говорить истину и, прислушиваясь к (голосу) природы, поступать согласно с ней.
Мышление обще у всех.
Душе присущ Логос, сам себя умножающий.
Всем людям дано (дана возможность) познавать самих себя и быть разумными.
Пьяный шатается и его ведет незрелый юноша. Он не замечает, куда идет, так как душа его влажна.
Сухой блеск: мудрейшая и наилучшая душа.
Гераклит говорил, что характер человека есть его демон.
Эфесяне заслуживают, чтобы у них все взрослые перевешали друг друга и оставили бы город для несовершеннолетних, за то, что они изгнали наилучшего своего мужа Гермодора, говоря: "Пусть не будет среди нас никто наилучшим. А раз такой оказался, так пусть же живет он в другом месте и с другими".
Природа любит скрываться.
